Судебная защита конституционных прав и свобод субъектов предпринимательской деятельности

Прежде всего, необходимо обратиться к используемой терминологии. В юридической литературе различаются понятия «защита» и «охрана» субъективного права или охраняемого законом интереса. Большинство ученых (Т. Е. Абова, В. С. Белых, Н. В. Витрук, Н. И. Матузов, В. И. Новоселов, В. Т. Кабышев и др.) считают, что данные понятия необходимо разграничить. Понятие «защита» связывается с деятельностью, осуществляемой в случае нарушения субъективных прав. Она предполагает меры по восстановлению нарушенного права. Понятие «охрана» означает деятельность, обеспечивающую нормальную реализацию субъективных прав и свобод. В ней первостепенное значение имеют предупреждение и недопущение возможных нарушений. Н. И. Матузов считает, что «охраняются права и интересы постоянно, а защищаются, когда нарушаются. Защита есть момент охраны» 1 . Охрана – это установление общего правового режима, а защита – те меры, когда права и свободы нарушены или оспорены. Н. В. Витрук различает данные понятия по содержанию. Защита – это деятельность, направленная на устранение препятствий в осуществлении прав и свобод и на борьбу со злоупотреблением правом. Охрана включает в свое содержание и профилактическую деятельность. Она проводится с целью обеспечения реального, наиболее полного и всестороннего осуществления прав и свобод личности 2 . А. С. Мордовец утверждает, что охрана прав есть состояние правомерной реализации под контролем социальных институтов, но без их вмешательства 3 .

Мы также разделяем указанную точку зрения по вопросу о соотношении понятий «защита» и «охрана». Однако в Конституции РФ наблюдается смешение этих понятий. Так, в ст. 45 Конституции РФ говорится о государственной защите прав и свобод, а в ст. 82 – об охране прав и свобод.

С другой стороны, анализ Конституции России, а также актов законодательства позволяет сделать вывод, что законодатель чаще использует термин «защита». Так, в порядке информации можно отметить тот факт, что термин «защита» в Конституции РФ употребляется двадцать два раза, «охрана» лишь десять. Причем в понятие «защита» включается широкое содержание.

Итак, «защита» есть деятельность судебных и иных органов, а в случаях, предусмотренных законом, самозащита уполномоченного лица, посредством применения к нарушителю мер государственно-правового воздействия (санкций). Она (защита) реализуется, когда имеет место правонарушение.

Рассмотрим некоторые признаки правовой защиты. Прежде всего, надо отметить, что защита представляет собой деятельность; причем она (деятельность) носит судебно-властный характер. В свою очередь, судебное решение является разновидностью судебного акта. Это, во‑первых.

Во-вторых, как правило, защита осуществляется судебными органами. Не случайно ч. 1 ст. 46 Конституции РФ гласит: «Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод». Норма о судебной защите гражданских прав содержится в ст. 11 ГК РФ. Судебная форма защиты гражданских прав и свобод – один из основных принципов гражданского права (п. 1. ст. 1 ГК РФ).

В-третьих, «охрана» – это установление общего правового режима, т. е. деятельность, осуществляемая до нарушения прав и свобод. Указанное различие понятий «защита прав» и «охрана прав» есть различие не сущности, а только их существования. «Защита прав» находится в тесном единстве и взаимной связи с понятием «охрана прав» 4 . Иногда в литературе предлагается рассматривать эти понятия как род и вид. «Защита – это определенные меры, предусмотренные в законе на те случаи, когда право уже нарушено. Защита является видом охраны, ее частным проявлением» 5 . C другой стороны, законодатель, включая в понятие «защита» широкое содержание, подразумевает под ней как деятельность направленную на ликвидацию и противодействие нарушениям прав и свобод, так и деятельность по предупреждению этих нарушений. Одним словом, несмотря на спорный характер вопроса о соотношении понятий «защита прав» и «охрана прав», законодатель и правоприменительная практика нередко игнорируют различия между этими понятиями.

Cчитаем целесообразным разграничивать такие понятия, как «форма защиты», «порядок защиты» и «способ защиты». По форме защиты различают судебную и внесудебную защиту. К последней относятся: административная форма защиты прав и свобод предпринимателей; неюрисдикционная форма защиты. Неюрисдикционная форма защиты прав и свобод субъектов предпринимательской деятельности осуществляется самими участниками правоотношений без обращения за помощью к государственным и иным компетентным органам. Это – урегулирование возникших споров в досудебном и претензионном порядке, бесспорное списание задолженности по требованию кредитора, самозащита нарушенных прав в ситуации крайней необходимости и др. В любом случае нельзя, на наш взгляд, ставить знак равенства между самозащитой и другими неюрисдикционными формами защиты.

В настоящее время рамки внесудебной формы правовой защиты заметно расширены. Внесудебная форма защиты может осуществляться в форме протекционизма, митингов, лоббирования интересов предпринимателей.

Порядок защиты – это процедура защиты. С этой точки зрения можно говорить о судебном порядке, административном порядке защиты и др.

Способ защиты представляет собой технико-юридический прием (средство), благодаря применению которого права и свободы субъектов предпринимательской деятельности защищаются. Например, ст. 12 ГК РФ называет основные способы защиты гражданских прав. Наряду с гражданско-правовыми способами защиты действуют и иные способы (административно-правовые, налогово‑правовые, уголовно-правовые и т. д.).

Теперь обратимся непосредственно к положениям Основного закона. Конституция РФ использует, помимо понятия «судебная защита», следующие категории: государственная защита (ч. 1 ст. 45), правовая защита (ч. 3 ст. 46), социальная защита (ч. 2 ст. 7).

 «Государственная защита» – категория более широкая, нежели «социальная защита». Она включает в себя последнюю, но не сводится к ней и с нею не отождествляется. Государственная защита прав и свобод человека и гражданина есть главная обязанность государства. Она гарантируется каждому. Правовая защита – это одна из форм, в которую облекаются меры государства по защите личности. Она, как отметил О. О. Миронов, подразумевает, в первую очередь, экономические и иные меры 6 . Правовая защита включает в себя судебную, но ею не исчерпывается, так как наряду с последней в нее входит право на жалобу, на возмещение причиненного ущерба и другие.

В учебной и научной литературе по конституционному праву предлагается различать понятия «защита конституционных прав» и «конституционно-правовая защита». Так, А. В. Бесштанько считает, что защита конституционного права – понятие более широкое, включающее в себя набор применяемых к различным отраслям права способов, приемов восстановления нарушенных прав. Термин «конституционно-правовая защита» предполагает, прежде всего, присущую конституционному праву совокупность форм восстановления нарушенного права. Мы согласны с таким мнением, поскольку, действительно, защита конституционных прав осуществляется при помощи всего арсенала правовых средств, используемых в различных отраслях права (административного, гражданского, процессуального и др.). Что касается конституционно-правовой защиты, то здесь должны применяться только присущие конституционному праву формы и способы защиты прав и законных интересов субъектов предпринимательской деятельности.

Судебная форма защиты прав и свобод предпринимателей возможна в трех основных формах (в зависимости от органов правосудия): а) судопроизводство в судах общей юрисдикции; б) судопроизводство в арбитражных судах; в) судопроизводство в Конституционном Суде РФ.

Судебным органом конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющим судебную власть посредством конституционного судопроизводства, является Конституционный Суд Российской Федерации, полномочия, порядок образования и деятельности которого определяются Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом от 21 июля 1994 г. № 1‑ФКЗ (в ред. ФКЗ от 15.12.2001 № 4‑ФКЗ) «О Конституционном Суде Российской Федерации» 7 . В силу ст. 1 названного закона Конституционный Суд Российской Федерации – судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства.

В соответствии с ч. 2 ст. 125 Конституционный Суд РФ по запросам ряда органов власти, включая Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ, разрешает дела о соответствии Конституции федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ, а также конституций республик, уставов, законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации. Иначе говоря, полномочия Конституционного Суда РФ ограничены только уровнем законов и указанных нормативных актов. Подзаконные нормативные акты министерств (ведомств) в системе судебного конституционного контроля в соответствии с Конституцией подконтрольны судам общей юрисдикции.

Ограничение полномочий Конституционного Суда по контролю конституционности только законов и нормативных актов Президента РФ и Правительства РФ означает одновременное расширение компетенции общих судов в сфере судебного конституционного контроля. Таким образом, складывается известного рода «специализация» судов в сфере судебного конституционного контроля: Конституционный Суд осуществляет судебный конституционный контроль в основном за нормативными решениями законодательной власти, общие суды – судебный контроль за решениями исполнительных органов власти. Данное правило о специализации судов можно рассматривать и как конституционный принцип определения подведомственности дел при возникновении сомнений в законности, конституционности нормативных решений законодательных и исполнительных органов власти 8 .

Кроме того, Конституционный Суд РФ по жалобам за нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, в порядке, установленном федеральным законом (ч. 4 ст. 25).

Отметим, что ст. 125 Конституции РФ называет четыре основных группы дел, являющихся предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ.

Надо обратить внимание на ряд принципиальных моментов в деятельности Конституционного Суда РФ. Прежде всего, Конституционный Суд – это единственный судебный орган, который разрешает дела о соответствии Конституции РФ федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ. Никто другой (ни Верховный Суд РФ, ни Высший Арбитражный Суд РФ) не вправе разрешать такого рода дела. Аналогичным образом Конституционный Суд РФ проверяет конституционность закона, применяемого или подлежащего применению в конкретном деле. По результатам такой проверки выносится постановление о неконституционности или конституционности закона.

Конституционное право предпринимателей на судебную защиту может быть реализовано посредством использования всех четырех процедур, предусмотренных ст. 125 Конституции РФ. Однако наибольшую эффективность, как показывает анализ судебной практики и литературы, имеет использование возможностей, выраженных в процедуре рассмотрения конституционных жалоб на нарушение конституционных прав и свобод, и в процедуре рассмотрения по запросам судов дел о конституционности закона применяемого или подлежащего применения в конкретном деле. В то же время, эти возможности могут быть реализованы при наличии определенных условий.

Начнем с того, что в Конституционный Суд РФ могут обратиться не только граждане, осуществляющие индивидуальную предпринимательскую деятельность, но и юридические лица любой организационно-правовой формы. Длительное время вопрос о конституционной защите прав юридических лиц носил дискуссионный характер. В судебной практике не было ясности, распространяется ли на юридические лица положения Конституции РФ об основных конституционных правах. Как говорится, «огонь в масло» подлил Высший Арбитражный Суд РФ, рассматривая дело, где ответчиком выступало юридическое лицо, совершившее правонарушение. Суд первой инстанции применил к нему санкции, действовавшие на момент совершения правонарушения, хотя ко времени рассмотрения дела ответственность за это правонарушение была уменьшена. Ответчик сослался на ч. 2 ст. 54 Конституции РФ, где записано: «Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон». Но надзорная коллегия Высшего Арбитражного Суда РФ выразила иное мнение: «Ссылка ответчика на ст. 54 Конституции Российской Федерации, согласно которой применяется новый закон, если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, неосновательна, так как данная статья находится в главе 2, касающейся прав и свобод человека и гражданина, а не юридических лиц». Таким образом, по мнению Высшего Арбитражного Суда РФ, права юридических лиц не имеют конституционной защиты, поскольку в Конституции РФ отсутствуют нормы, их касающиеся 1 .

Конституционный Суд РФ истолковал положения Конституции РФ по‑другому. 24 октября 1996 г. в постановлении по делу о нарушении конституционных прав и свобод граждан ч. 1 ст. 2 Федерального закона от 7 марта 1996 г. «О внесении изменений в Закон Российской Федерации “Об акцизах”», которая придавала Закону обратную силу, ухудшая тем самым положение налогоплательщиков в нарушение ст. 57 Конституции, он указал следующее. По смыслу нормы ч. 1 ст. 96 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» граждане и созданные ими объединения вправе обратиться с жалобой на нарушение прав, когда деятельность объединений связана с реализацией конституционных прав граждан, являющихся их членами (участниками, учредителями). Акционерное общество, товарищество и общество с ограниченной ответственностью, обратившиеся в суд, являются юридическими лицами. Они созданы гражданами для совместной реализации конституционного права свободно использовать свои способности и имущество для предпринимательской деятельности (ч. 1 ст. 34 Конституции РФ). Следовательно, на данные объединения граждан как субъектов названных прав в полной мере распространяется требование ст. 57 Конституции РФ о недопустимости придания обратной силы законам, ухудшающим положения налогоплательщиков 9 .

17 декабря 1996 г. Конституционный Суд РФ выносит постановление по делу о проверке конституционности пп. 2 и 3 ст. 11 Закона РФ от 24 июня 1993 г. «О федеральных органах налоговой полиции». В нем говорится: «Конституционное право человека и гражданина, закрепленное в статье 35 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации, распространяется на юридические лица в той степени, в какой это право по своей природе может быть к ним применено… Обратившиеся в Конституционный Суд Российской Федерации товарищества (общества) с ограниченной ответственностью – это организации, к которым применяются правила, регулирующие деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями. Они были созданы гражданами специально в целях совместной реализации таких конституционных прав, как право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34, ч. 1 Конституции Российской Федерации) и право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться, распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (ст. 35, ч. 2 Конституции Российской Федерации)» 10 .

1 марта 2001 г. Конституционный Суд РФ выносит определение о проверке конституционности ст. 239 и 239 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, указывая следующее. Из правовых позиций, выраженных Конституционным Судом в постановлениях от 24 октября 1996 г. по делу о проверке конституционности ч. 1 ст. 2 Федерального закона от 7 марта 1996 г. «О внесении изменений в Закон Российской Федерации «“Об акцизах”» и от 17 декабря 1996 г. по делу о проверке конституционности пп. 2 и 3 ч. 1 ст. 11 Закона РФ от 24 июня 1993 г. «О федеральных органах налоговой полиции», вытекает, что на объединения граждан (юридические лица) распространяется закрепленное ч. 2 ст. 46 Конституции РФ право на обжалование в суд решений и действий (или бездействий) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц 11 .

Резонно возникает вопрос: могут ли быть защищены в Конституционном Суде РФ права предприятий, учредителями которых выступают не граждане, а юридические лица, государственные или муниципальные органы. В постановлении Конституционного Суда РФ от 17 декабря 1996 г. прямого ответа на этот вопрос нет. Но в п. 4 данного постановления суд отмечает, что конституционное право человека и гражданина, закрепленное в ст. 35 Конституции РФ, распространяется на юридические лица в той степени, в какой данное право по своей природе может быть к ним применимо. Суд при этом не ставит применимость конституционной нормы в зависимость от состава учредителей предприятия. Границы применения очерчены лишь природой соответствующего права (свободы). Ясно, например, что право исповедовать религию по своей природе применимо только к гражданам, а право на судебную защиту универсально и применимо к любым юридическим лицам.

В соответствии с ч. 2 ст. 8 Конституции в России признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности. На наш взгляд, потребовать защиты в Конституционном Суде РФ могут предприятия любой формы собственности. В противном случае это означало бы нарушение данной конституционной нормы.

Активными участниками конституционного контроля наряду с Конституционным Судом РФ являются суды общей юрисдикции и арбитражные суды. Так, по иску Волгоградского территориального управления Антимонопольного комитета Российской Федерации областной арбитражный суд признал недействительным постановление администрации области, предусматривавшее лицензирование 40 видов предпринимательской деятельности. Постановление было признано недействительным потому, что его основу составляли пункты, ограничивающие конституционные права и свободы предпринимателей при выборе ими вида деятельности. Получившие лицензии предприниматели по признанному незаконным постановлению областной администрации получили право потребовать через суд возмещения не только сумм лицензионного сбора, но и суммы упущенной выгоды.

Анализ норм, содержащихся в ст. 125 Конституции РФ, позволяет сделать вывод о многосторонних и интенсивных взаимоотношениях и взаимодействии Конституционного Суда РФ с общими и арбитражными судами. Рассмотрим разные аспекты этого взаимодействия 12 .

Как уже отмечалось выше, по запросам Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, Конституционный Суд РФ разрешает дела о соответствии Конституции федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ, а также конституций республик, уставов, законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации. Это – первое направление.

Второе направление – по запросам судов Конституционный Суд РФ проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, в порядке, установленном федеральным законом. Таким образом, суды общей юрисдикции и арбитражные суды вправе обратиться в Конституционный Суд с соответствующим запросом.

При этом возникает вопрос, что понимается под словом «закон»? Конечно, понятие «закон» должно трактоваться буквально как нормативный акт органа законодательной власти, обладающий высшей юридической силой и регулирующий наиболее важные общественные отношения 13 . Иное понимание термина «закон» может привести к размыванию границ и утрате смысла рассматриваемого термина. Однако в практике Конституционного Суда РФ были ситуации, когда оценка нормативного акта осуществлялась не по форме акта, а по содержанию и процедуре его принятия. По мнению Г. А. Гаджиева и С. Г. Пепеляева, независимо от названия и даты принятия должны признаваться законами, подлежащими проверке в Конституционном Суде РФ, федеральные и федеральные конституционные законы, законы субъектов РФ, законы, принятые съездами народных депутатов и Верховными Советами СССР и РСФСР, приравненные к законам указы Президиума Верховных Советов СССР и РСФСР, декреты ЦИК РСФСР и некоторые иные подобные акты, принятые законодательными или иными органами 14 .

С указанным мнением следует согласиться. В реальной действительности имеют место случаи, когда принятый нормативный акт по своему содержанию приравнивается к закону (например, некоторые указы Президента РФ). Другой пример: ратифицированные законодательными органами международные и внутригосударственные договоры.

В ч. 4 ст. 125 Конституции РФ речь идет о законе, примененного или подлежащего применению в конкретном деле.

Октябрьский районный суд города Пензы, в производстве которого находилось дело по искам ряда граждан-акционеров к открытому акционерному обществу «Пензхиммаш» о признании недействительными решений общего собрания акционеров по вопросу о консолидации акций и принудительном выкупе принадлежащих истцам акций, придя к выводу о том, что подлежащие применению в деле истцов положения пп. 19 п. 1 ст. 48 и абз. второго п. 1 ст. 74 Закона об АО (в ред. от 24 мая 1999 г.) не соответствуют Конституции РФ, ее ст. 19 (ч. 1), 34 (ч. 1), 35 (ч. 1 и 3) и 55 (ч. 3), обратился в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности этих положений, а также положений п. 3 ст. 25 и п. 7 ст. 49 названного Федерального закона в редакции от 7 августа 2001 г. 15

Согласно оспариваемому положению пп. 19 п. 1 ст. 48 Закона об АО к компетенции общего собрания акционеров относится вопрос о приобретении и выкупе обществом размещенных акций в предусмотренных данным Законом случаях. По мнению Конституционного Суда РФ, приведенное нормативное положение не затрагивает непосредственно права граждан, закрепленные в ст. 19 (ч. 1), 34 (ч. 1), 35 (ч. 1, 2, 3) и 55 (ч. 3) Конституции РФ, в связи с чем в этой части запрос не может быть признан допустимым. Не могут быть предметом рассмотрения по настоящему делу и п. 3 ст. 25, а также п. 7 ст. 49 Закона об АО в редакции от 7 августа 2001 г., поскольку эти нормы не были применены и не подлежали применению в деле ОАО «Пензхиммаш». Следовательно, в силу ст. 68 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» производство по запросу Октябрьского районного суда города Пензы в части, касающейся проверки конституционности указанных положений, подлежит прекращению.

Конституционному Суду не подведомственны дела об установлении фактических обстоятельств в связи с разрешением конкретного дела. Например, гражданин Козырев обратился в Конституционный Суд РФ с просьбой признать не соответствующей Конституции РФ ст. 7 ГК РСФСР. Конституционный Суд РФ определением от 27 сентября 1995 г. отказал в принятии его жалобы, поскольку установление фактических обстоятельств по делам о защите чести и достоинства отнесено к подведомственности судов общей юрисдикции. По другому делу Конституционный Суд РФ признал неподведомственной ему проверку конституционности нормативных актов, принятых администрацией города Воронежа, так как проверка законности таких актов отнесена также к компетенции судов общей юрисдикции 16 .

Вопрос о разграничении подведомственности между судами общей юрисдикции и арбитражными судами не является простым, как это может показаться на первый взгляд. Так, в соответствии с Законом «Об арбитражном суде Российской Федерации» (ст. 6) и Арбитражным процессуальным кодексом (ч. 1 ст. 28) арбитражному суду подведомственны споры о признании недействительными актов государственных и иных органов, не соответствующих законодательству и нарушающих охраняемые законом права и интересы организаций и граждан. Между тем в Законе РФ от 27 апреля 1993 г. «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» из общего правила об обжаловании в общие суды действий и решений всех государственных органов сделаны два исключения.

Одно из них – недопустимость обжалования в суде общей юрисдикции актов, проверка которых отнесена к исключительной компетенции Конституционного Суда РФ. Второе исключение сделано в отношении нормативных актов, для которых законодательством предусмотрен иной порядок их судебного обжалования (ст. 3 указанного закона).

Таким образом, налицо необходимость более четко определить подведомственность дел при осуществлении судебного конституционного контроля между судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Пока же следует руководствоваться общим правилом: все, что законом не отнесено к компетенции специальных судов – Конституционного, арбитражных – должно относиться к подведомственности судов общей юрисдикции (ч. 1 ст. 46 Конституции) 17 . Одним словом – «пока», однако в будущем надо устранить указанную неопределенность в разграничении подведомственности.

Предприниматели вправе защищать свои права всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ). Существуют различные способы защиты: прежде всего, они могут быть классифицированы по отраслевой принадлежности (административно-правовые, гражданско-правовые и др.). Примерный перечень гражданско-правовых способов защиты содержится в ст. 12 ГК РФ. Иные способы правовой защиты могут быть предусмотрены только законом (другие правовые акты или договоры исключены).

Способы защиты гражданских прав по своему содержанию неоднородны и могут быть классифицированы по различным основаниям 18 . Такая классификация имеет не только теоретическое, но и практическое значение.

В науке административного права выделяют административные формы и способы защиты прав предпринимателей. В соответствии с КоАП РФ (п. 1 ст. 14.1.) за административные правонарушения применяются различные виды административных взысканий (административный штраф, конфискация, лишение специальных прав и др.). Так, осуществление предпринимательской деятельности без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя или без государственной регистрации в качестве юридического лица – влечет наложение административного штрафа в размере от пяти до двадцати минимальных размеров оплаты труда (МРОТ).

В силу п. 2 ст. 14.1. КоАП РФ осуществление предпринимательской деятельности без специального разрешения (лицензии), если такое разрешение обязательно, – влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от двадцати до двадцати пяти минимальных размеров оплаты труда с конфискацией изготовленной продукции, орудий производства и сырья или без таковой; на должностных лиц – от сорока до пятидесяти МРОТ с конфискацией продукции (орудий производства и сырья или без таковой); на юридических лиц – от четырехсот до пятисот МРОТ с конфискацией.

Применение административных штрафов к предпринимателям, в частности, преследует, прежде всего, основную цель – охрану публичных интересов государства. Однако косвенно, через преломление основной цели, такое применение административного штрафа направлено на обеспечение правовой защиты прав и свобод других предпринимателей.

В литературе по конституционному праву справедливо утверждается, что анализ Конституции РФ позволяет говорить о существовании не только конституционного производства (как разновидности конституционного процесса), но и о существовании самостоятельных способов конституционно-правовой защиты прав предпринимателей. Так, В. О. Лучин обосновывает наличие мер конституционной ответственности, среди которых выделяет устранение конституционного нарушения (признание правовых актов не соответствующими Конституции, недействительными, приостановление действия актов органов исполнительной власти субъектов РФ) 19 .

На наш взгляд, названные меры нельзя отнести к мерам конституционной ответственности. Например, признание федерального закона не соответствующим положениям Конституции РФ – это мера конституционно-правовой защиты предпринимателей. Напротив, безвозмездное изъятие имущества за совершенное правонарушение есть мера ответственности.